8 января 1945 года вышло Постановление СНК СССР «О правовом положении спецпереселенцев», где спецпереселенцы формально определялись как полноправные граждане. Как разъясняет начальник ГУЛАГа МВД СССР генерал-лейтенант Наседкин, «лица, переведенные на положение спец-переселенцев, пользуются всеми нравами вольнонаемных, как в отношении размера оплаты труда, обеспечения жилищно-коммунального питания, торговли и культурно-бытовых учреждений, исключая право выезда за пределы района поселения, в том числе при использовании очередного отпуска» [14]. Однако это обнадеживающее разъяснение сводится на нет, как только начинается перечисление всех ограничений, в гражданских правах спецпереселенцев начиная с передвижения.

Отправленные в кулацкую ссылку назывались до 1934 года спецпереселенцами, а в 1934 – 1944 годах – трудпоселенцами, с 1944 года – спецпоселенцами. Согласно постановлению СНК СССР от 22 апреля 1937 года они расселялись в трудовых поселках.

Спецпереселенцы не имели права без разрешения коменданта спецкомендатуры НКВД отлучаться за пределы района расселения, обслуживаемого данной спецкомендатурой. Начальником предоставляется право в отдельных уважительных случаях разрешать спецпереселенцам временный выезд с места поселения для свидания с семьей. Выезд главы семьи, оставленного на поселении при лагере для постоянного жительства, к месту проживания семьи, находящейся на спецпоселении в другом районе, может быть разрешен по особому ходатайству начальника ИТЛ перед министром,. внутренних дел республики, начальником УМВД края и области; в противном случае самовольная отлучка рассматривалась как побег и влекла за собой ответственность в уголовном порядке. Спецпереселенцы были обязаны строго соблюдать установленный для них режим и общественный порядок в местах поселения и подчиняться всем указаниям и распоряжениям спецкомендатуры НКВД. За нарушение режима и общественного порядка в местах поселения спецпереселенцы подвергались административному взысканию в виде штрафа или ареста. Все уголовные деяния спецпереселенцев были подсудны лагерным судам, в том числе и побеги. В архиве города Кокшетау есть отдельные дела под грифом «совершенно секретно», где хранятся «Алфавитные списки выселенцев, бежавших с мест поселения, подлежащих розыску, задержанию и привлечению к уголовной ответственности» [15].

Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 года «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза в период Отечественной войны», за самовольный выезд (побег) из мест обязательного поселения этих выселенцев виновные подлежали уголовной ответственности в виде 20 лет каторжных работ. Дела о побегах рассматривались на Особом совещании при МВД СССР - не конституционным административно-управленческим органом, слепо выполнявшим волю правящей верхушки тоталитарного режима. Суровая кара (лишение свободы на срок до 5 лет) ожидала лиц, виновных в укрывательствё выселенцев, бежавших из мест обязательного поселения, или способствовавших их побегу, лиц, виновных в выдаче разрешения выселенцам на возврат их в места прежнего жительства, и лиц, оказывавших помощь в устройстве их в местах прежнего жительства. Также привлекались к ответственности работники, допустившие побеги.

Нужно отметить, что в процессе приема и размещения прибывшего спецконтингента от оперативных работников, сопровождающих эшелоны принимался список агентуры, осведомителей, для агентурной разработки и освещения составлялся план на вербовку осведомителей.

В промышленных районах создавались резидентуры для улучшения агентурного обслуживания спецпереселенцев. Также для повышения агентурно-оперативных знаний комендантского состава организовывалось проведение семинаров специально по агентурно-оперативной работе. А со старшими десятидворок отдельно проводились собрания, на которых разъяснялась их ответственность за побеги спецпереселенцев, входящих в десятидворки. Проводились совещания и с членами групп содействия.

Крайне противоречивым был правовой статус переселенцев-корейцев. Это был народ, насильственно высланный в целях пресечения проникновения «японского шпионажа», подопечный отдела лагерей, трудпоселений и мест заключения НКВД, но не относящийся к спецпереселенцам. Официально не лишенный гражданских прав, он, тем не менее, не имел права перемены места жительства без разрешения органов НКВД.

Нужно отметить и то, что спецпереселенцы избирательными нравами пользовались на общих со всем населением основаниях. Но ввиду того, что спецпереселенцы согласно положению не могли иметь на руках документов, удостоверяющих их личность, существовало указание и подтверждение НКВД СССР о том, что документом при явке спецпереселенца на голосование могут служить трудовые книжки, которые выдавались на один день. Спецпереселенцам, не занятым на работе (неработающие члены семьи иждивенцы), комендатуры трудпоселков должны были выдавать специальные бланки.

Революционеры-демократы о расколе
Социально-политические позиции в оценке раскола были не чужды и революционерам-демократам, но они в большей мере интересовались им как возможным союзником в борьбе против самодержавия и даже передовом отряде этой борьбы, "На окраинах двух социальных миров - писал А.И. Герцен, - крестьян и дворян-крепос ...

Обстоятельства создания
Итак, начало переписки относится в 1916 году. Об обстоятельствах создания этой переписки, мы знаем в основном по воспоминаниям Анны Тимеревой. Первое письмо от него она получила в 1916 году, через две недели после начала его командировки в Севастополе (а Анна Тимерева, напомним, находилась в это время в Гел ...