Действительно, в течение ста лет индийские сипаи верой и правдой служили своим господам. В походах они получали, кроме жалования, специальную надбавку, им позволяли грабить взятые с бою города и села. Говоря об индийских войсках, К. Маркс писал, что это были «одетые, сытые, выхоленные, избалованные англичанами сипаи»[2].

Однако положение сипаев стало постепенно ухудшаться по мере того, как завершалось завоевание Индии. Не стало ни надбавок, ни военной добычи. Сипай-ские войска превратились в полицейских, используемых для охраны тюрем, казначейств и конвоирования почты и денежных пересылок. Иным стало и отношение английских офицеров не только к рядовым сипаям, но и к индийцам-командирам. Вынужденные прежде скрывать перед сипаями свои подлинные чувства к ним, как к представителям покоренного народа, английские офицеры теперь на каждом шагу подчеркивали свое национальное превосходство, третировали сипаев, независимо от их звания, боевых заслуг, как людей низшего сорта. Сам представитель департамента по контролю за делами Индии Верной Смит, выступая в 1857 году в английском парламенте, был вынужден признать резкое ухудшение отношений между английскими офицерами и сипаями и весьма неодобрительно отмечал, что английские офицеры без всякого стеснения называли своих сипаев оскорбительной Кличкой «черномазые».

В сипайской

армии постепенно назревало недовольство. Когда же англичане потерпели позорное поражение в войне с афганцами в 1838—1842 годах и потеряли свой военный престиж, это недовольство в сипайских войсках стало выливаться в прямые акты неповиновения.

Большое возмущение сипаев вызвало наступление английских властей и на другие привилегии, которыми пользовались сипаи бенгальской армий, а именно ни обязательство не отправлять бенгальских сипаев в заморские военные экспедиции. С 50-х годов командование начало вербовать пенджабских сикхов, чтобы противопоставить их хиндустанцам. По новым условиям вербуемые сипаи не имели права на указанную привилегию, и старые сипаи из брахманов и раджпутов справедливо ожидали, что постепенно эти условия будут общими для всех нанимающихся в бенгальские войска.

Некоторые из числа более дальновидных представителей английского командования, в частности Чарлз Непир, еще в 40-х годах предупреждали об опасности, которая зрела для англичан в сипайской армии. Тем не менее ни Ост-Индская компания, ни британское правительство не желали слушать эти предостережения, самонадеянно полагая, что они смогут так же легко расправиться и впредь с изолированными вспышками недовольства в сипайских войсках, как это им удавалось в прошлом. Преувеличивая религиозные разногласия среди индийцев, они не допускали возможности общего восстания. Им казалось, что эти религиозные предрассудки так разъединяют бенгальских сипаев, что их общее выступление совершенно немыслимо и что всегда остается возможность подавить бунт индусов силами мусульман и, наоборот, бунт мусульман — силами индусских сипаев.

Делийцы дали бой англичанам и 23 июня в годовщину Плессийской битвы 1757 года. При артиллерийской поддержке сипаи бросились на английские позиции и начали теснить противника. Один английский командир, участник этой битвы, говорил, что сипаи дрались прекрасно и один момент он был уверен в неизбежности поражения англичан. Барнарду все же удалось устоять, опять же благодаря пришедшему в этот день подкреплению из Пенджаба.

Несомненно, неуспех этой операции, как и многих других, предпринимавшихся делийцами, объяснялся не только плохими военными способностями их командиров, но и наличием предателей в Дели и даже в военном совете.

Постоянные неудачи, которыми оканчивались вылазки сипаев, еще больше усиливали недоверие сипаев к своим вождям, а это вело к дальнейшему падению дисциплины.

Британская Индия
Индия была первым и по существу единственным государством столь крупного масштаба (точнее даже, группой государств, объединенных сплачивавшей их цивилизацией, религиозной традицией и общностью социально-кастовых принципов внутренней структуры), которое было превращено в колонию. Воспользовавшись характерной ...

Гвардия и Екатерина I.
Когда в ночь на 28 января 1725 г. Петр лежал в агонии, сенаторы и важнейшие сановники собирались во дворце для совещания о наследнике престола. Узнать его предсмертную волю так и не удалось. Уже лишившийся языка император успел написать холоднеющей рукой только два слова: «Отдайте все…». Третье слово остало ...